Пир во время чумы: чем жили омичи. Белые столичные омичи

ИА «Город55» уже рассказывало вот здесь, что Омск в 1918 году был городом военных и чиновников. Сложившейся десятилетиями отличительной чертой городской ментальности была привычка подчиняться и исполнять приказания свыше. Ведь Омск оба раза сдали без боя – и красным, и белым. К этому времени город уже был Центром Западно-Сибирского генерал-губернаторства, Степного края, Омского военного округа, Сибирского казачьего войска. При установлении власти Колчака город получил высший статус - столица всей России. Но что это значило для ее жителей?

Бытовые проблемы

Омск стал центром – Омск оказался переполнен людьми. Современные власти могут только завидовать. Население резко выросло со 100-200 тыс. до 600 тыс. человек. Но дело в том, что демографический скачок произошел главным образом за счет беженцев, военных, раненых.

«Города и села Сибири были переполнены солдатами царской армии. На 60-70 % у этих людей не было ни кола, ни двора. Господствовала безработица. Омск, кроме того, был переполнен бежавшими офицерами. Во всех гостиницах, кафе, ресторанах жили «петроградцы» и «москвичи», прибежавшие сюда из-за продовольственного кризиса, с туго набитыми кошельками золотом. <…>

Цены на продукты первой необходимости росли с каждым днем. Спекуляция была в самом разгаре, зарплата за ней не поспевала. За недостатком денег оплата рабочих и служащих шла с большими перебоями»,

– приводит омский историк-краевед Александр Лосунов слова политического деятеля Евгения Полюдова, успевшего побывать на стороне и красных, и белых.

Это вызвало жилищный кризис. Жилплощади не хватало. Снимали даже не комнаты, а углы. Наиболее бедные горожане ютились в землянках, возле современного «Каскада» вырос целый капай-город. Дорого стоило устроиться в Экспедицию заготовления ценных бумаг (разместившуюся в реквизированной табачной фабрике Серебрякова). При небольшой средней зарплате в 400-700 рублей в месяц (на современные деньги – около 20 тыс. рублей) отличившимся работникам давали жилье.

Плюс – срыв отопительного сезона, как сказали бы сегодня в департаменте городского хозяйства мэрии Омска. Раньше гордума заранее договаривалась с Тобольском, Тарой, чтобы те сплавляли лес. В 1918 году, когда то и дело менялась власть и соответственно меняла ведомства, заготовкой никто не занялся. Дровяной кризис. Вырубили все, что могли в рощах поблизости. Уголь тоже шел с перебоями. Судженские копи (Кемеровская область), где прежде закупалось топливо, стали дороги. Добавился и дефицит бань. А это значит - болезни и эпидемии. Приезжали целые «тифозные эшелоны» с ранеными. Уже с установлением советской власти в 1920-х годах с болезнью стали массово бороться, создали специальную ЧКтиф - Чрезвычайную комиссию по борьбе с тифом.

Светские тусовки

Один только Антон Сорокин, сатирик-очевидец, рассказывает о званом вечере у поэтессы графини Нины Подгорчани-Петрович, обеде в ресторане «Летучая мышь», дорогие билеты в который распределили между приближенными Колчака, прием на 400 человек, устроенный Анной Тимиревой, считавшейся возлюбленной Колчака.

Другой непосредственный участник событий начальник английского экспедиционного отряда полковник Джон Уорд в своих заметках пишет: «18 октября мы прибыли в Омск, где нас ждал пышный прием. Станция была убрана флагами всех наций, причем в первый раз русский флаг занимал первое место. Женщины поднесли нам хлеб и соль, и, вообще говори, народ в Омске устроил нам настоящую русскую встречу. <…> 6 ноября мы все были приглашены на банкет в честь нового Всероссийского правительства.

Обед был хорош, водка разливала приятную теплоту по телу и представляла очень приятный контраст с 60-тиградусным морозом за окнами. Авксентьев говорил речь. Моя мысль перенесла меня сразу в уголок Гайд-Парка».

Летом 1919 года для представителей иностранных миссий и других вип-гостей устроили особую выставку – демонстрировали драгоценные предметы из знаменитого золотого запаса.

Тем временем Драмтеатр, тогда еще совсем молодой, вновь отстроенный в 1905 году, не знал недостатка в публике. Показывали всю классику, а кроме того, Омск получил исключительное право на постановку «Идиота» Федора Достоевского. Какого бы цвета ни была власть, у нее всегда есть светская жизнь.

«Ореол белой столицы давал о себе знать. Город жил в атмосфере пира во время чумы. Здесь пили, гуляли, а там, на западе, шли бои.

В Омск съезжались те, кто прятался от войны. Те же офицеры не хотели воевать с большевизмом, а искали штабную службу. <…> Большинство людей, судя по сохранившимся более личным документам, просто хотели жить и были далеки от политики. Но Гражданская война, конечно, вынуждала воевать. Есть масса примеров, когда люди переходили из одного цвета в другой: или от безразличия, или от страха за свою жизнь», - констатирует главный архивист Исторического архива Омской области Дмитрий Петин.

Темная сторона

В самом дорогом ведомстве белого правительства – Экспедиции заготовления ценных бумаг – пропала свежеотпечатанная пачка 500-рублевых купюр. Фабрику закрыли, обыски. Этого хватило, чтобы припугнуть воришку – пропажу нашли на следующий день в подсобке, очевидно, украл кто-то из своих. Об этом инциденте написали в газете. Маленькая заметка размером со спичечный коробок.

Так как еще с Первой мировой войны город был насыщен военными, получила огромное развитие проституция. При Колчаке «услуга» не потеряла актуальности. Публичные дома были официальные и неофициальные. «Это не значит, что там была большая красная вывеска, но все знали, по какому адресу можно прийти», - заметил Петин.

«Писатель и председатель Сибоблдумы Александр Ефремович Новоселов был убит в загородной роще в спину в овраге», - пишет Антон Сорокин. Делом действительно занималась специально созданная «Верховная следственная комиссия по расследованию обстоятельств убийства А. Е. Новоселова и событий 21 сентября 2018 года».

Расстрелы «колчаковцами»

В центре Омска есть мемориальный сквер памяти борцов революции. Здесь вечный огонь и десяток плит, на которых фамилии, даты и приписка: «расстрелян колчаковцами». Сам сквер разбит на братской могиле, где похоронили 120 заключенных – красных солдат, расстрелянных 12 ноября 1919 года.

«Отец рассказывал, что там похоронен один из дядьев, который был за красных. Другого дядьку пожалели белые, а потом и красные – потому что он валял валенки, а в те времена это, так сказать, стратегический товар был», - неожиданно вспомнил один из жителей Омска.

На улице Володарского, в районе бывшей слабо застроенной станции Куломзино, разбит другой сквер - в память о жертвах восстания 22 декабря 1918 года. Весной 1920 года тела расстрелянных перенесли в братскую могилу, накрыли бетонной плитой с текстом: «Их имена с нашей песней победной будут священны миллионам людей». В 1925 году на деньги трудящихся района установили мемориал в виде пирамиды с небольшой ротондой.

«История Кировского района несет отпечаток трагических революционных событий. 22 декабря 1918 года рабочие и крестьяне восстали против диктатуры Колчака. Оставшись без поддержки властей, куломзинские рабочие не смогли выстоять против гнета колчаковцев. Их сопротивление было жестоко подавлено», - говорится в наши дни на сайте администрации Омска.

Такой ли это террор

«С приходом советов пропагандировалось, что белые и на крюки подвешивали, и животы вспарывали. Но от разведки Колчака сохранились разные документы, которые дают понять, что там тоже работали люди, а не звери. Есть пример, как женщина четыре раза переходила линию фронта (в Гражданской войне есть свои особенности, в числе которых – прозрачность фронта). Задержали, допрос. Рассказывает, как ее муж бросил, к красным ушел, оставил детей. Вот она и ходила выбивать деньги. Отпустили», - поделился Лосунов.

Также известно, что после переворота 18 ноября 1918 года, в результате которого Колчака объявили Верховным правителем, тот отпустил эсеров и не с пустыми карманами.

«Да, террор был. Но убивали и белые, и красные. Политическое возмездие было у обеих сторон.

Общество больше пяти лет жило в состоянии психоза – Первая мировая, Гражданская. Вернувшись с войны, не все справлялись, теряли рассудок. Отдельными публикациями это отмечалось в газетах», - отметил Петин.

Это «возмездие» настигло около 4000 человек, репрессированных в 1920-1950 годах. Их имена сохранились в Книге памяти жертв политических репрессий Омской области. Новая власть зачищала старую.

Среди них, к примеру, сразу трое по фамилии Аббакумов, не родственники. Одного, малограмотного крестьянина-единоличника, приговорили к 10 годам лишения свободы в исправительно-трудовом лагере, спустя три года досрочно освободили, спустя 50 лет - реабилитировали. Другого, заводчанина, приехавшего с Украины, приговорили к пяти годам, которые тот и отсидел, а потом жил с клеймом. В 1989 году его реабилитировали. Третьего, русского плотника, приговорили к высшей мере наказания. Расстреляли. В 1957 году президиум Омского облсуда реабилитировал его посмертно «за отсутствием состава преступления». К сожалению, связка «расстрелян - реабилитирован» встречается нередко.

Ранее ИА «Город55» рассказывало историю успешного коммерсанта Григория Серебрякова, чью табачную фабрику сначала реквизировали белые, потом муниципализировали красные. Его обвиняли в службе Колчаку, готовили к расстрелу, но пересмотрели дело и отпустили. Он тоже считается реабилитированным.

«Брендом Омска является то, что он был Белой столицей России. Пусть и незначительное время – около полутора лет. Обидно, что на государственном уровне это стараются обойти и забыть. Хотя вспомнить это актуально хотя бы для того, чтобы наконец примириться. Гражданская война – это всегда общенациональная трагедия, в ней надо ставить точку», - заметил Лосунов.

Источник: ИА «Город55»